Не совсем джентльмен - Джеки Д`Алессандро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она отошла от него на несколько шагов. Внутри все пылало, волосы растрепаны, корсет покосился, губы немного вспухли, как будто она была в объятиях настоящего любовника.
Натан посмотрел ей в глаза. Виктория выглядела разъяренной, будто готова была уничтожить его прямо сейчас.
– Да, это действительно очевидно, – сказала она со злостью, поправляя корсет, – вы искали свое письмо!
Глава 9
Хорошо, если в поисках душевного комфорта женщина встречает мужчину, который одним только взглядом способен и пробудить ее, и расслабить. Такого человека найти очень приятно, но главное – удержать, так как на силу его действует именно ваша привлекательность.
«Дамский путеводитель к счастью и душевному комфорту»
Чарлза Брайтмора
Натан смотрел на нее в замешательстве несколько секунд, приводя дыхание в норму. Потом покачал головой и засмеялся:
– Так-так... Честно говоря, вы правы, мне стоило этим заняться, но, к сожалению, я совсем забыл.
– Думаете, я поверю? Это же ваши шпионские штучки!
– Нет, все мои «штучки» уже немного устарели – я ведь уже три года в отставке. Ваше очарование не дает мне покоя, а про письмо я и не вспомнил.
А мог ли он вообще о чем-то думать? Черт возьми, да в тот момент он забыл собственное имя. Он вздохнул и убрал дрожащей рукой волосы с лица.
– Однако вы вернулись к теме письма, так отдайте его мне.
Он отошел от стены и приблизился к ней. В ее глазах промелькнул легкий испуг, но она расправила плечи, вздернула подбородок и стояла, показывая свою несокрушимость. Натан протянул руку:
– Прошу вас, Виктория...
Он легко произнес ее имя, и она поняла, что после случившегося официальных обращений больше не будет.
– Отдайте мне письмо. После всего, что я вам сегодня рассказал, вы должны понимать, как это важно для меня.
– Доктор Оливер...
– Натан. По-моему, мы уже вполне можем называть друг друга просто по именам.
– Хорошо. Натан. Я пытаюсь понять, искренне ли ваше поведение или вы просто шутите надо мной. Про всех шпионов ведь говорят, что они... ну, такие.
– Да, я не отрицаю, что наша работа – это прежде всего хитрость. Но сейчас я говорю с вами вполне откровенно.
Она подумала и сказала:
– Я отдам вам письмо, но настаиваю на выполнении моих условий. Я хочу помочь в поисках драгоценностей.
Виктория отошла подальше и решительно посмотрела на него. Все в ее лице казалось непоколебимым, кроме красивых голубых глаз, выражавших мольбу.
– Натан, меня баловали, со мной нянчились всю жизнь, но я всегда была как декорация! Мною восхищаются, но одновременно игнорируют. Мужчины слышат, когда я говорю, но не слушают. Вы представляете, каково это? Я почти подавила в себе всю обиду, но в последнее время... – Она с горечью вздохнула. – В последнее время меня гложет недовольство и досада. Я говорю себе: хватит мириться с вещами, которые тебе не по нраву. Достаточно! Я поняла все это, когда узнала от вас секрет моего отца. Он годами вел жизнь, полную приключений, а мне доставались только ложь и пресное, однообразное существование. – Она опустила голову и сказала: – Пока вы не привели меня в эту пещеру, самым интересным и удивительным событием моей жизни был наш с вами поцелуй в галерее.
От этого признания, сказанного почти шепотом, сердце его защемило. Мягко взяв ее за подбородок, он увидел, что в глазах у нее стояли слезы.
– Вы же не собираетесь плакать?
– Нет, конечно. Я не плакса.
– Хорошо, потому что меня этим не проймешь.
Натан солгал. Разумеется, он бы мог бороться, настоять на своем, но слишком она была уязвима, противостояние давалось ему очень нелегко. Этого он ей, естественно, не скажет.
Виктория сердито на него посмотрела и отошла на шаг.
– И я, к вашему сведению, не из тех, кто фальшивыми слезами добивается исполнения своих прихотей!
– Согласен. Вы скорее из тех, кто вынуждает мужчину действовать.
– Я просто устала быть глупым ребенком, каким меня считают только потому, что я женщина.
– Мне так не кажется. Наоборот, я вас считаю очень умной.
Ей вроде бы стало легче.
– Спасибо. По крайней мере я не настолько глупа, чтобы отдать письмо без вашего согласия на мои условия.
– Хорошо.
– И компромисса здесь быть не может.
– Решено.
– И не подумайте, пожалуйста, что я... Подождите, что вы сейчас сказали?
– Что согласен на ваши условия.
– И вы мне разрешаете помочь вам?
– Да, в обмен на письмо. Но у меня тоже есть условия.
– Какие?
– Так как у меня гораздо больше опыта, прошу вас слушаться меня во всем.
– Согласна, если будете учитывать и мои предложения. Что-то еще?
– Да. Эта операция довольно опасная. Ваш отец прислал вас сюда, чтобы вы оставались целой и невредимой, и я должен проследить за этим. Дайте слово, что не будете рисковать и ходить куда-либо одна.
Она кивнула:
– Мне самой не хочется неприятностей. Считайте, слово дано. Совершаем сделку?
– Да, но есть еще одна вещь.
– Что на этот раз? – спросила она неуверенно.
– Сделку надо скрепить, так все шпионы делают.
– Ах да. – Она протянула руку.
– Поцелуем.
Она отдернула руку и, прищурившись, спросила:
– Что за чушь вы несете?
– Шпионы скрепляют сделки поцелуем.
Он шагнул вперед, Виктория попятилась.
– Смотрите-ка, с начала договора прошло всего несколько секунд, а вы уже не слушаетесь, хотя обещали, слово давали.
– И послушаюсь, только когда это нужно будет! Видимо, сейчас я должна поверить, что с моим отцом, вашим братом и лордом Элвиком вы тоже целовались!
Она опять отступила назад, он – за ней.
– Нет, конечно. Мужчины-шпионы используют секретное рукопожатие. Поцелуем скрепляются сделки только между мужчиной и женщиной. И все это подробно описано в официальной «Настольной книге шпиона».
– Вы шутите?
– Нет, я вполне серьезно. Есть очень много правил, все они должны быть где-то записаны. Для этого и придумана «Настольная книга».
– И у вас она есть?
– Конечно.
– И вы мне ее покажете?
Он улыбнулся и сделал еще шаг вперед.
– Моя дорогая Виктория, я покажу вам все, что захотите.
Она уперлась в стену.
– У меня такое ощущение, что это ваше «скрепление поцелуем» – еще одна уловка, чтобы залезть под корсет!
– Мысль, конечно, интересная, но я буду честен с вами.
Натан подошел совсем близко к ней, а ладони прижал к стене.
– Видите? Так я даже дотронуться до вас не смогу. Начинаем скреплять?
Прислонившись спиной к стене, Виктория пыталась вызвать в себе досаду, что он уже второй раз так загнал ее в ловушку. Но вместо протеста в ней кипела страсть. Кажется, прошло меньше часа, с тех пор как она пыталась представить себе его глаза, наполненные желанием. Теперь она знала это выражение: голод и возбуждение, заставлявшие все ее тело гореть.
